СВОБОДА ЛИРИЧЕСКОГО ГЕРОЯ
/ рецензия на спектакль "Есенин. Нечто о себе" /

Все счастливые гуманитарные классы остаются в памяти школы, но каждый запоминается по-своему. Кто отчетливой гражданской позицией и фронтовыми письмами своих прадедов, кто тонкой иронией и умением даже из собственного раздолбайства сделать произведение искусства, кто своим нонконформизмом, кто крепкой дружбой, цементирующей всю параллель. Гуманитарный класс сорок третьей с самого начала отличался творческой независимостью и давно нацелился на поиск нового, своего собственного слова в театральном искусстве. Их яркие экспериментальные творческие зачеты в 9 классе открыли тогда всей школе возможности Малого зала. Их попытки задать дополнительные смыслы в привычные школьные КВНы, выйти за рамки хохмы и шоу, работали не на массового тинейджера, но на уже что-то читавшего и успевшего задуматься юношу или девушку. Завершающим аккордом этого многолетнего пути стал, безусловно, выпускной спектакль по автобиографии Есенина. Теперь, оглядываясь назад, можно сказать, что все предыдущие эксперименты с формой были репетицией к главному спектаклю, где форма и содержание оказались на равных, и от этого баланса есть ощущение гармонии. (Важно заметить, что «гуманитарий» – понятие растяжимое, и потому автора идеи и исполнителя главной роли Артема Кречетова, а также Лесю Иноземцеву, сыгравшую его первую жену, будем смело считать «гуманитариями» наравне со всеми остальными женами, подругами и коллегами-поэтами из 11Г).

Почти всегда у гумкласса классным руководителем выступает учитель литературы или истории. #43-Г исключение. Этот класс так удачно завис между мощными гравитационными полями С.Ф.Либеровой, И.В.Дорожинской и О.Э.Шейниной, что в образовавшейся невесомости вырос удивительно самостоятельным. Серьезный полуторачасовой спектакль по Есенину поставлен ими полностью самостоятельно. В программке три фамилии – Билак, Волкова и Воронкова. С.Ф.: «даже одним глазком на репетицию взглянуть не дали», И.В.: «даже не говорили, что собираются ставить. Я сама догадалась…» Похоже, что так и репетировали – выйдя из 31го и не дойдя до 15го. И это, конечно, был очень большой риск. И риск не в том, что провалится спектакль – это полбеды. Риск в том, что, если провалится спектакль, ты уже ничем не оправдаешься перед своим учителем, что не дал ему тебе помочь, исправить, предотвратить. Для него ваша неудача всегда как своя, даже если не репетировали вместе, потому что вы все равно уже его часть. Но зато, если получится, то двойная слава – и тебе, и твоему учителю. Ведь Ирина Викторовна и Софья Филипповна не только научили родному языку и родному слову, не только наглядно показали ученикам свою страну, без чего не мыслим был бы выбор такого героя, как Сергей Есенин, но и сумели вовремя отойти от повзрослевших детей, сумели оставить их один на один с их талантами и фантазией, сумели действительно по-настоящему поверить в них. Для этого нужно очень много ума и терпения, терпения и ума. И риск оправдался – спектакль получился. Более того, получился шедевр! 

Впервые на сцене 1543 удалось соединить два совершенно разных жанра – яркий динамичный полнометражный спектакль, наполненный сотней оригинальных художественных пластических образов, и строгую постановку по жизни и творчеству поэта, где нет ни одного случайного или лишнего слова, где каждое слово документально. Стихи бьются о стихи, наталкиваются на письма, ударяются о мемуары, слово цепляет слово, как снежный ком, как мозаика. Это тот случай, когда сценарий, написанный Аней Билак, становится самостоятельным произведением, а запись школьного спектакля может служить наглядным учебным пособием для следующих поколений, изучающих жизнь и творчество С.А.Есенина. «Теперь я Дункан!», «Пить вместо Есенина буду я», «Вы Миклашевская? Встаньте! Я хочу на Вас посмотреть» – за каждой из брошенных в диалогах спектакля фраз стоит продолжение, целая самостоятельная история, описанная в мемуарах и письмах, и каждую из них можно при желании распутывать самостоятельно, как разгадывают большой кроссворд. 

Но при всей документальной достоверности происходящего на сцене, взгляд на Есенина глазами семнадцатилетних освобождает поэта от накопленных за целый век клише и любого предвзятого отношения к нему – как положительного, так и отрицательного. Спектакль получился без педагогической дидактики, без груза многолетних размышлений о природе его творчества или его месте в пантеоне русской литературы. Он получился промытым, чистым, как бы взятым с листа – как есть. Как будто ты сам только сейчас впервые открыл книгу Есенина и читаешь. И, наверное, именно эта свежесть и есть самое притягательное в спектакле. 

"Как чужая юность брызжет новью на мои поляны и луга…"

 


Из заметок на полях во время монтажа.

- Почти евангельское начало с неузнаваемым воскресшим. А в финале наоборот – ждешь «Черного человека» и конца, и снова обманываешься. Смерти нет. Начало и финал спектакля склеены как лента Мебиуса – одно к одному, только наоборот. 

- «Я скажу, не надо Рая – дайте Родину мою…» Российский флаг, а за ним – Маруся. Любовь к Родине порождает любовь к реальной женщине, или наоборот?

- Расставание с Изрядновой – мастерская игра. Сцена с выносом лавки – супер. 

- Кречетов присутствует на сцене все полтора часа, кроме пары коротких сцен. Как это все можно было сыграть – непонятно, но ведь даже физически это выдержать не так просто! На час непрерывного текста и в полный голос в большом зале (играли ведь без микрофонов). Думаю, это сложнее, чем пробежать 3 км по стадиону на зачете. 

- Отличное наступления советской эпохи через сочетание художественных образов русского авангарда и супрематизма с есенинскими текстами 1917го года. Одновременно и красиво, и страшно. 

- Манифест имажинизма с Мариенгофом и поэтическая дуэль с Маяковским вышли смешнее любого капустника или КВНа!


 

Это все было с одной стороны по-новому, не впрямую, без устойчивых клише про лапти, про собак, про кабак, да про мать в «старомодном ветхом шушуне», а с другой – действительно все про него. Ребята не соврали ни в слове, ни в жесте, ни в интонации. Все, что было на сцене – и комически-пародийного (крестьянские валенки в Петрограде и свет Блока), и холодно-циничного («Галя, передайте Толстой, что я ее помню»), и нежного (сестра Шура со знакомым всем зеленым томиком поэта), и в конце концов трагического – это все правда. Это все он – Сергей Есенин. 

Вернее, нет, это не совсем он. Вот гениальный по своей органике актер Сергей Безруков, а до него актер Сергей Никоненко и другие талантливые профессиональные актеры много раз пытались в театре и кино сыграть Сергея Есенина. Это было лучше или хуже, кому что нравится, но все в конечном итоге были не то. Потому что все они пытались играть реально жившего человека – С. А. Есенина, которого никто лучше его самого сыграть не может. И тем, кто хорошо представляет, о ком идет речь, сразу видна эта подделка, как ты ни старайся. Да, Безруков был очень похож – и грим, и комплекция, и волосы – все, как на фото. Но именно это и мешает! Потому что это все «как будто», «понарошку». А Артем Кречетов сыграл, мне кажется, не самого Сергея Александровича, а человека, который читает и любит его стихи, и представляет себя на месте его лирического героя, а своих друзей и подруг на месте героев и героинь его поэзии. То есть, это спектакль не о самом поэте Есенине, а о его лирическом герое, который нам, читателям, на самом деле куда ближе, понятней и дороже, потому что все мы тоже не раз представляли себя на месте его лирического героя, а своих подруг на месте героинь. И именно поэтому это так достоверно! «Золотая голова» – это внутреннее самоощущение, и поэтому не надо клеить себе на голову парик из соломы, а надо сыграть человека, у которого есть про себя такое ощущение, и от того он и всем окружающим представляется таковым! Даже иностранке Айседоре Дункан. Не случайно и само название спектакля, ведь «Нечто о себе» это название его автобиографии – не биографии, а именно автобиографии! Это взгляд изнутри. 

Короля, как известно, играет свита. Все женские типажи подобраны очень точно – самые глубокие глаза параллели и самые кудрявые волосы параллели, и потерянный взгляд, и дерзость, и нежность, и властность – все на своих местах. Кто-то скажет: «ну так они все просто сыграли самих себя, чего уж тут такого?», так ведь это же и здорово в данном случае! Девочки гумкласса сыграли одновременно и самих себя, и тех, реальных. Ведь каждая из женских фигур обладает в рамках спектакля той же двойственной природой – они, с одной стороны, совершенно реально жившие люди, а с другой – героини есенинских стихов, то есть вымышленные, лирические персонажи. Иначе говоря – его музы. 

И как эта двойственная природа постоянно подчеркивается в спектакле! Изряднова обогревает своего малыша, Бальзамова смотрит из окна, Миклашевская тонко касается руки, Райх взволновано ходит по комнате. Затем они начинают читать известные стихи об этом самом моменте (заметьте, что стихи каждый раз начинают читать именно героини!), и только после этого их подхватывает поэт, повторяет строки за своими музами, продолжает, дорабатывает, заканчивает стихотворение. А затем каждый раз происходит следующее – пока возлюбленные продолжают еще по инерции пребывать в счастливом забытьи, сам поэт уже очнулся, уже несет свои стихи издателю, уже ругает редактора, или вспоминает об авторских правах, или дает интервью репортерам, или спорит с другими поэтами, или образует с ними творческие союзы. И эта схема в спектакле повторяется не раз и не два, это не случайное совпадение или натяжка, а это действительно придумано, это специально, это прием! Таким образом нам сценически показан не более не менее как сам процесс литературного творчества. Вот же о чем на самом деле этот спектакль! Вот же почему это постановка именно гуманитарного класса! Нам очень наглядно и убедительно показали, как в поэте огонь человеческой страсти неизбежно превращается в литературу, в текст. И какая это трагедия на самом деле и для него, и для окружающих. 

 

Хороший спектакль это ведь не только «картинка к пьесе» или «свой оригинальный взгляд» на нее (и чем чуднее, тем считается у ценителей круче), но это еще и такое переживание для зрителя, после которого он поймет что-то новое об этой пьесе или об этой жизни, то есть, о самом себе. У каждого из нас свой Есенин, складывающийся в душе годами. Мне он очень много раз и помогал, и мешал спокойно жить, и подталкивал к каким-то резкостям, и, наоборот, от самого страшного уберегал. Но вот что я открыл для себя теперь благодаря этому спектаклю. Перед нами большой Поэт и вокруг него множество перепробованных и оставленных им женщин. Часто грубо, цинично, безжалостно. А почти все в итоге ему прощают, и при всей изломанности своих жизней благодарны судьбе за то, что были с ним. Потому что это была не только сама жизнь, но еще и акт творчества, вернее со-творчества. И сама биография Есенина не меньшее произведение искусства, чем его поэзия. И все они стали не просто женщинами, но музами, теми, на кого упал свет его гения, и они смогли вспыхнуть и засветиться в ответ. Он обесмертил их этим светом. Да, Есенин отнял у них годы реальной жизни, у кого-то и саму жизнь, и у себя самого отнял жизнь, но обессмертил всех – и себя, и их. Потому что каждый из нас, кто читал Есенина, так или иначе, вольно или невольно, но влюблен и в Зинаиду, и в Айседору, и в Лидию Кашину, и в Надежду Вольпин, и в сестриц Катю и Шуру, и в Анну Изряднову, и в Галину, и в Марию, и в Софию, и в Августу. 

«Что ж так имя твое звенит, словно августовская прохлада…»

 


Есенин не самый популярный поэт в 1543. Кроме пары хуже или лучше прочитанных пятиклассниками стихов на моей памяти ничего и никогда на большой сцене не было. Мандельштам, Гумилев, Цветаева – самые частые герои. Чуть реже – Пушкин и Лермонтов. Ровно год назад был целый День Культуры, посвященный Серебряному веку, где подробно рассказывали и цитировали поэтов двадцать, но никто ни разу даже не упомянул Есенина. Но природа не терпит пустоты, и теперь Есенин очень веско ответил за все годы своего забвения. Не случайно в своем выступлении сразу после премьеры 12 мая 2018 года Юрий Владимирович Завельский сказал: «В русской литературе много гениальных поэтов, но представить ее без Есенина невозможно. И спасибо, что вы сегодня всем нам об этом так ярко и убедительно напомнили». 

Да, в середине пародийные псевдорусские валенки и коровы, но спектакль начинается и заканчивается серьезными словами о чувстве Родины, без которого невозможно быть народным поэтом. Мне кажется закономерным, что это прозвучало почти в унисон словам Юрия Владимировича об этом чувстве в его последнем интервью. 

Потому и навеки не скрою,
Что любить не отдельно, не врозь,
Нам одною любовью с тобою
Эту родину привелось.

Это ведь не только о России. Это и о 1543.

Сергей Павловский
13 мая - 17 июня 2018го

 

  

  

 

 

 

 

"ЕСЕНИН. НЕЧТО О СЕБЕ" - запись спектакля

ДЕНЬ КУЛЬТУРЫ 2018

ТЕКСТЫ СЕРГЕЯ ПАВЛОВСКОГО о 1543

САЙТ ГИМНАЗИИ 1543