Света… Светка… Светланка… Девочка, любимая девочка моя. Заяц мой нежный. Лучшая. Человек недюжинного интеллекта, поразительного жизнелюбия, сгусток энергии, ртуть живая и непоседливая, чуткая, искренняя и такая открытая. Бесконечное количество знаний и умений. Бесконечная честность. Бесконечная нежность. Умение брать максимум от жизни, умение рисковать и отвечать за риски. “Here and Now” – колечко твое – вся твоя жизнь. Помню твои пальчики тонкие, ощущение тебя рядом, заразительный смех, глаза необыкновенного цвета.

Мы встретились в Москве в феврале 2006. Так уж вышло, что с саратовскими сестрами я дружила с 5-го класса, но ни разу за все школьные и университетские годы так не пересеклась со Светой. Только слышала порой о «московской сестренке», о каких-нибудь приключениях да похождениях. А тут вдруг мы втроем – Света, Аня и я – стали работать в одном бизнес-центре на Белорусской. Увидела ее и моментально влюбилась. Бесконечная энергия, непоседливость, живой ум и очаровательная внешность, нежелание быть как все, следовать обычным «девчачьим» ценностям. Разницы между нами – всего-то год и три дня, но почему-то сразу возникло желание опекать, оберегать ее, заботиться. Сдружились моментально. И следующие пару лет стали для меня удивительными и счастливыми. 

Света открывала для меня, «понаехавшей», Москву: от бульваров и тихих двориков в центре, до молодежных театров, фотовыставок и до подмосковной горнолыжки. С ее подачи той же весной у меня появился велосипед, как только стало чуть теплее. Удивительная ее энергия увлекала за собой, словно водоворот: после рабочего дня, посреди рабочей недели, мы уезжали за пару сотен километров от Москвы кататься на гору до трех часов ночи и возвращались домой с рассветом, а утром как ни в чем не бывало отправлялись на работу. Могли, чтобы просто развеяться, выбраться из дома и часов шесть подряд кататься по Москве на велике, и у нее в запасе находилась история про каждую улочку. А могли просто сидеть у нас на кухне с друзьями или на крыше нашего дома на 1905 и болтать обо всем на свете. 

Многое в ней подкупало. Способность радоваться самым простым вещам – будь то вкусная еда или хорошая погода, способность любить саму жизнь и брать от нее по максимуму, безоглядно бросаясь в самую гущу событий, и при этом умение остановиться и увидеть красоту в простом и сиюминутном. Очень остро помню августовскую ночь в яблоневом саду под Боровском – бархатно-черное небо, срывающиеся с него звезды, запах спелых яблок и разговоры, разговоры. Ощущение свободы и счастья – вот что Света дарила окружающим ее людям.

Умение увидеть необычное, ценное в другом человеке и искренне порадоваться этому. Кипучая энергия и легкость на подъем – сколько было безумных спонтанных поездок –только прозвучала фраза, что в Питере-то сейчас белые ночи, и вот уже Света звонит друзьям, выясняя, кто готов завтра же отправиться в Питер в обнимку с велосипедом, а мы с Агафьюшкой спешно ищем варианты размещения. Кто-то сказал, что в Боровске интересно? Отлично, едем туда сейчас же, а с ночлегом разберемся на месте. Ей как-то удалось даже уговорить нескольких друзей отправиться с нами на велах в сонный Саратов. Направляясь с ней в одно место, можно было запросто в итоге оказаться в совершенно противоположном конце Москвы. Идем на девичник на Бабушкинскую? Здорово, но сначала заглянем на пару часов в удивительный дом-корабль в центре города. Всегда как туго натянутая струна – на взводе, звучит без фальши.

Мне, от природы слишком осторожной, порой бывало боязно: ночная трасса под Боровском, неосвещенная, нас трое на великах, и ни у одного нет фонаря. Редкие встречные машины ослепляли, вдруг резко понимаешь, что ты уже посередине трассы – ориентация потеряна… Или 26 этаж высотки на Арбате, куда нужно было попасть по открытой пожарной лестнице без страховочных площадок, к тому же покрытой тонким слоем льда от мартовского дождика – Светка всегда получала удовольствие от преодоления, от испытания физических и эмоциональных своих возможностей. От нее шла такая уверенность, что волей-неволей и мне приходилось преодолевать свой страх.

Умение получать и дарить подарки – ну от кого еще бы можно было получить курьером букет необыкновенных мелких желтых роз, сидя в Саратове в длиннющей очереди в детской поликлинике? Она и сама всегда искренне радовалась подаркам и всегда помнила про желания и потребности других, могла почувствовать и подарить то, о чем мечталось. Никогда ее подарки не были дежурными или вымученными. 

Настойчивость, следование принципам. Способность отстаивать свои убеждения, даже в мелочах. Помню, как Света, любившая Мегаполис вообще и ночное освещение в частности, долго сражалась с Агафьюшкой, живя у нас на 1905 года. Она настаивала на том, что на окнах не должно быть занавесок, и каждый день, возвращаясь домой, бросалась распахивать окна) Вообще, кажется, она могла кого угодно убедить в чем угодно. Не имея прав, уговорить таксиста дать порулить казенной машиной…

Живой ум, интерес ко всему и всем. Не было никакого вопроса, на который бы у нее не было своего ответа, своей точки зрения. Она старалась максимально разобраться во всем, что ее интересовало.

Нежность, чуткость и женственность. Удивительно как ей всегда удавалось даже в самых не-девочковых нарядах всегда оставаться очаровательной. А главное – она всегда так чутко улавливала чужое настроение, и умела подстроиться, пожалеть или вдохновить. В отношениях отдавала всю свою энергию без остатка. 

Света всегда могла внезапно возникнуть и так же неожиданно пропасть. Бесконечные поездки во все концы мира – у меня и сейчас есть ощущение, что она просто уехала в очередной раз, просто немного далековато и, пожалуй, что надолго. И абсолютно точно знаю, что многие поймут. Могла пропасть на месяц или два, закрутившись в новых отношениях, и лишь изредка радуя ответной смс-кой, а могла вдруг примчаться в два часа ночи на велике с другого конца Москвы, всех взбаламутить, вывалить кучу историй... 

С ней связано так много, так много переплетено в моей жизни. Вплоть до смешного: встретив будущего мужа, сочла за добрый знак, то, что у них похожие татуировки на щиколотке (у нее английская R, у него русская Р) и пишут они смс на транслите.

Последний раз с ней виделись в конце декабря, я ночевала на Варшавке. Проснувшись с утра, Света включила свой плейлист вконтакте и неспешно занималась утренними делами. Подписала пару петиций, ответила на пару звонков и писем, аккуратным почерком переписала дела в ежедневник с нескольких листочков из сумки. (Кажется, на ежедневнике Маленький принц был нарисован). Солнце в тот день было такое безумное, как весной. Мы собрались под эту музыку, вышли из дома. Я сказала, что наконец-то со своим топографическим кретинизмом запомнила дорогу от метро к дому на Варшавке, и в следующий раз дойду быстро.... В машине зашла речь о том, зачем она опять купила матиз, ведь есть машинки побольше и побезопасней. Света сказала, что мелких аварий она не боится, а уж если суждено, то лоб в лоб с фурой и мгновенная смерть. Она подвезла меня на матизике пару станций в сторону центра и уехала в Маяк, а я отправилась к себе на работу. И все было залито этим солнцем... С того самого дня и до 12 января каждое утро, просыпаясь, включала ее плейлист, и становилось хорошо и солнечно.

Света…Светка… Светланка… Ты меня так многому научила. Я буду стараться жить здесь и сейчас. Я всегда буду любить тебя. 

Сообщений, писем твоих почти не осталось, все казалось, зачем это хранить, когда всегда можно позвонить и сказать все словами, а еще лучше на ухо нашептать при встрече. Я люблю тебя, девочка моя единственная. 

Мои фотографии со Светой